Монахиня Анастасия (Христенко).

г. Иваново, Россия,

декабрь 2011 г.

В этом году я поступила на вечернее отделение Богословского института у нас в городе, — как-то внезапно захотелось учиться… Кроме профильных дисциплин, на первом курсе преподаётся предмет «Концепция современного естествознания». Нам предложили темы для рефератов, я выбрала «Историю развития науки» — естественно, с православной точки зрения. Составляла план, решила заглянуть в книгу о. Леонида «Вселенная, космос, жизнь — три дня творения», так как помнила, что в ней о развитии науки была целая глава. Самое удивительное, что сведения о науке вообще и об отношениях науки и религии в частности были изложены в ней именно в том смысле и в тех категориях, какие были необходимы для моего реферата!

Когда я стала смотреть другие темы для рефератов: «Библия о начале мира. Шесть дней творения», «Основные уровни организации материи: микромир, макромир, мегамир», «Свидетельства молодого возраста земли» и др., поняла, что исчерпывающую информацию по любой из них можно почерпнуть у о. Леонида. Даже пожалела, что для себя выбрала такую «скучную» тему.

А вообще моё знакомство с книгой о. Леонида произошло намного раньше, ещё в 2005 г., когда был напечатан её первый, короткий вариант. Меня потрясла гармония между сложностью научной проблематики и удивительной простотой изложения. Чаще ведь бывает наоборот: чем серьёзнее тема работы, тем более «заумен» и труден для понимания её текст… А тут — сложнейше научные материи изложены простым и понятным — скорее литературным, нежели научным — языком! Видимо, удивление моё было от неожиданности: я давно знала этого человека, общалась с ним и на бытовом, и на духовном уровне; конечно, мне было известно, что он очень умён, что почти 30 лет он пишет книгу… Но что у него потрясающий литературный талант, было для меня откровением. Теперь каждый раз, читая какие-то тексты из книг о. Леонида, я заново открываю для себя его интеллект и его душу.

Получается, и я оказалась в классической ситуации, когда человек, которого при жизни не воспринимаешь во всём его истинном масштабе, после смерти открывается тебе в своей подлинной душевной и духовной красоте. С другой стороны, это откровение — незаживающая память, которая подвигает нас на молитву, уверяя в том, что о. Леонид жив и незримо присутствует рядом с нами духом и словом. Вечная память ему!