В среду вечером 6-й седмицы Великого поста в нашем храме совершалась Литургия Преждеосвященных Даров.
Вениамин Цыпин
«Литургия Преждеосвященных Даров — это пища ранее потрудившихся. Ты приходишь вечером на службу и вкушаешь Святые Дары без того, чтобы призвать Дух сойти и освятить. Без того, чтобы соучаствовать в Тайне Пресуществления. Само волнение от грядущей Тайны уже позади. Ты причащаешься Того, Кого знаешь, получаешь еще раз то, что просил раньше, ты подкрепляешь силы, подкрепляешь себя самого тем, что ты — Христов.
Ты — Христов, помни это, тяни лямку поста и радостно шагай к Воскресенью!
Ты Христов — ты постараешься сохранить свое сердце свободным для Него, для Его благодати. Голова твоя забита, и если выгнать из неё мысли, она не станет пустой, туда хлынут другие — из сердца, принявшего Христа. Туда придут благие мысли, только бы в сердце был Он. Поддержать душу, томящуюся от оживших в пост страстей, и призвана эта вечерняя Преждеосвященная литургия».
Приложение к «Размышлениям о Родительской субботе».
Вечерняя литургия.
В Дюссельдорфе литургию Преждеосвященных Даров совершали вечером. Естественно это поразило отца Леонида, ведь, вечерняя литургия это торжество над существующим порядком, весь день ты на работе, а вечером — Литургия. Этот день проходит в напряжении и ожидании Тайны.
Моя бабушка говаривала, что в храме стоят одни бездельники; кто мог в Советском Союзе прийти на литургию Преждеосвященных Даров, которая, несмотря на Устав, совершается там утром? Даже некоторые священники, приезжавшие в Германию из бывшего Союза, удивлялись: сами они эту литургию почти никогда не служили, не для кого было, — а здесь много народу в храме на каждой Преждеосвященной.
Начался Великий пост и отец, зайдя к нам в гости, вдруг спросил: «Не видел ли ты в каком-нибудь магазинчике стеклянной миски и стеклянного колпака?» Я удивился: «Для чего?» Он стал объяснять, что заготавливаются в воскресенье Дары, а затем их нужно высушить, но это нельзя делать просто на тарелке, нужно чем-то прикрыть. У меня возникла ассоциация с большими стеклянными колпаками в виде храма, которыми на Украине прикрывают дарохранительницы. «А какой должна быть она?» — спросил я, на полметра раскинув руки. «Нет, — сказал он и сжал ладони, — вот такой». «Есть такая!» — воскликнул я, подошел к серванту и вытащил коробочку с бордюрчиком и сверху стеклянный прямоугольный колпачок, все из хрусталя хорошей ручной работы. Отец Леонид ахнул: «То, что надо, подходит, откуда она тебя!?» «Я ее… для тебя купил!!!»
Хрустальная маслёнка.
Перед отьездом в Германию мы отправились на родину Лены, на Урал. Когда проезжали мимо города Гусь Хрустальный, поезд атаковали продавцы хрусталя; зарплаты в те годы часто не платили, а выдавали её «натурой». Возьмите, возьмите хрусталь! — «Нам не надо». «Ну, посмотрите какие бокалы» — «Нет!» — «Ну, в подарок, вот эти, это же ручная работа». «В подарок? — сказала Лена — давай возьмем, подарим маме». «Ну давай». Услышав «давай», продавщица не отстала от нас, пока не продала нам «за дешево» три набора бокалов, и сдачи со ста долларов, конечно, у нее не оказалось. «Ну, возьмите для ровного счета эту масленку,» — она достала предмет, достойный стоять под стеклом в Кремле, но никак не в нашем холодильнике. Я с сомнением посмотрел, а потом вдруг сказал: «Может папе пригодится?!» И пригодилась.
В Вуппертальской церкви ее до сих пор используют.
Вениамин Цыпин