«Вера есть видение Бога, и дается она только сердцу, способному любить. А любовь всегда сопряжена со смирением. Люди, которые живут в миру, думают, что любить – это обладать. Люблю живопись – буду, значит, обладать картинами; люблю кино – буду смотреть кино; люблю вино – буду вино пить. То есть как можно больше охватить того, что любишь. Но на самом деле это не любовь, это специально сатана так устроил, что люди называют любовью прямо ей противоположное – вот это всякое пристрастие, стяжание, которое человек имеет.
Поэтому Господь сказал: «Трудно богатому войти в Царство Небесное». У кого много всякой «любви», тому действительно трудно, потому что от всего этого надо отказаться ради любви к Богу.
Любовь к Богу должна быть на первом месте, и, как Господь сказал, она подобна любви к ближнему. А что такое любовь к ближнему? Это совсем наоборот: надо не взять, а дать, и все время не брать, а давать. А это трудно, потому что все гордые, себялюбивые, жадные, все хотят только себе, всё для себя, как мне удобно, как мне легко, как мне приятно. Человек все время желает заниматься только тем, что хочется, делать то, что приятно, есть то, что вкусно. Чтобы все только глаз радовало, чтобы было нежно для души, для тела, все только себя нежить, лелеять – а это противоположно любви, и от этого сердце становится жестким.
Русские люди очень хорошо заметили, что раньше наш народ был добрее. Странно, почему так? Жизнь была жесткая, трудная, голодная, а люди добрее. Действительно, такая обратная зависимость существует: чем человеку вольготнее, чем он сытее, чем у него больше денег, тем он жестче сердцем; а чем ему труднее, чем больнее у него жизнь, чем всяких обстоятельств тяжелых больше, тем сердце более восприимчиво для любви. Поэтому стремление к комфорту, к спокойной жизни – это стремление от Царствия Небесного. А стремление к труду, к подвигу, к самоотречению – это путь к Царствию Небесному.
Многие из нас, узнавши о Христе, вроде бы хотят к Нему прийти и вроде на словах и пришли – остается теперь только на деле. А на деле – это значит не себя пасти, а Богу служить. Когда человека крестят, ему власы крестообразно на голове постригают в знак того, что он теперь не себе принадлежит, а Богу. Раньше рабов так постригали – и человек при крещении обязуется быть рабом Божиим, Богу служить. Поэтому каждый наш день, каждый час должен быть Богу посвящен. И происходит борьба в человеке: хочется ему и Богу немножко, и себе. А двум господам нельзя служить, никак это невозможно. Поэтому вся жизнь христианская, собственно, должна заключаться в том, чтобы человек потихонечку-потихонечку от всего своего отрекался, шаг за шагом.
Вот встал на этот путь, крестился – и начал постепенно все время во всем выбирать Бога. Утром проснулся, и первая мысль: как бы мне Богу послужить, что бы мне еще для Него сделать, чем бы я Бога своего любимого мог еще порадовать? Обычно-то человек встал – и скорей думает о своих делах: надо это мне сделать, надо это мне сделать, конечно, немного и Богу надо помолиться. Ну и мусульмане молятся, и даже у безбожных буддистов какое-то подобие молитвы есть. Но это совсем не то, что требуется. Должна быть вся жизнь в Боге.
Иоанн Богослов говорит, что пребывающий в любви в Боге пребывает. Поэтому путь к Богу идет через приобретение любви. А как ее приобретать, если ее нет, если ничего и никого, кроме себя, не любишь и все хочешь только себе? Как тут быть? Только делать все наоборот: хочется сделать себе – а вот наступаешь на себя и ищешь пользу ближнего. К счастью, этому способствуют все обстоятельства нашей жизни. В храме ли мы стоим или на работе находимся, в большой живем семье или в малой, все равно есть у нас возможность ближнему любовь оказать, милосердие, терпение. Вот человек какой-то стоит рядом и может раздражать, мешать, злить. Обычное движение души у нас: чтобы ты провалился. Но вот взять и это чувство победить. Первое упражнение, самое простое – не сказать этого вслух. Для начала и это уже много. А потом стараться и своих чувств не выдать, даже взглядом. Если это научились делать, то постепенно и мысль такую из ума изгонять. А потом и чувство всякое раздражительное изглаживать из сердца, потому что это чувство богопротивное.
Поэтому нужно нам все время обращаться к Подателю жизни, все время жизнь христианскую в себе возгревать молитвой, постом, чтением Писания, постоянным причащением и обязательно творением добра. Всякое оказание любви нашему ближнему: когда мы чем-то ему поможем, или посочувствуем, или потерпим то, что нам не нравится, – этим всем очень хорошо умягчается наше сердце. Богу неважно, каким подвигом мы подвизаемся, лишь бы мы подвизались и лишь бы каждый раз себя спрашивали: зачем я живу? для чего я это делаю? какую я ставлю цель?
Не надо жить так, как люди вокруг живут, совершенно не отдавая себе отчета в том, что они делают: один только балдеж, постоянно какие-то мысли в голове, идеи, какая-то бессмыслица – сплошной кошмар или фильм ужасов. Человек мотается из стороны в сторону, то кричит, то плачет, то куда-то залезет не туда, всю свою жизнь искорежит, потом весь вывернутый наизнанку иногда прибивается к Церкви. Ну и дальше что, если он не способен вообще понять человеческую речь, не способен шевельнуть ни рукой, ни ногой, если он уже полностью расслаблен?
Поэтому подлинный смысл жизни существует только у христиан. Для остальных самый разумный выход – это прыгнуть из окна вниз головой, потому что вообще непонятно, зачем они живут, все равно умрут, только бессмысленные страдания. А у нас, по милости Божией, есть цель, очень важная, очень нужная. И от нас зависит, продлится ли существование этого мира и дальше. Только от нас с вами и больше ни от кого. Потому что Богу не на кого надеяться, Он надеется только на нас. А мы продолжаем упрямиться, злиться, обижаться, еще какая-то ерунда, как дети неразумные.
Поэтому нам надо скорее взрослеть, трезветь и пора уже заниматься делом. Пусть не все делом займутся, кто-то так инвалидом и останется – ну хотя бы себя удержал. Я не говорю, кому-то там помочь, что-то сделать – но сам не расползайся, не будь сметаной, хотя бы сам себя управь. Есть пословица русская: «Спаси себя и хватит с тебя». Действительно, это очень много. Хорошо бы, конечно, стяжать в полноте мирный дух и чтобы вокруг хотя бы тысяча человек спаслась. Это было бы совсем неплохо для Господа так потрудиться. Но и спасти себя – это тоже очень много. Потому что каждый ты, каждый я – это величайшая драгоценность, о которой Бог печется день и ночь. И ангелы-хранители о нас молятся день и ночь, и те святые, имена которых мы носим. Мало кто знает деда, прадеда, прапрадеда, а ведь в роду каждого из нас были люди благочестивые, и они тоже за нас молятся. И неужели это все пропадет? Вот это будет, конечно, кошмар. То есть и так все пропадает, но неужели и мы пропадем?
Все зависит только от нас, потому что то, что от Бога, – Он это все сделал, и сделает, и прибавит, и умножит. Он щедр, Он только ждет и говорит: ну что же вы так маловерны? ну что же вы так жестокосердны? ну что же так не любите друг друга? что все время обижаетесь, деретесь? ну что ж, как маленькие дети, не можете друг друга потерпеть? Эта жизнь кончится, начнется вечная, и она начинается уже здесь, здесь, на земле. И ради этой вечной жизни и стоит нам трудиться. Помоги нам в этом Господь по молитвам Пресвятой Богородицы. Аминь.»
Храм Святителя Митрофана Воронежского, 16 ноября 1991 года, вечер.
Вечная память…